Книги и библиотеки

Сегодня день рождения Виктора Гюго, а роману “Отверженные” в нынешнем году - сто пятьдесят лет. На работающей последние дни выставке “Часы с кукушкой” есть несколько иллюстраций к роману, нарисованных в 1942 году сестрами Эйхе, например:

Татьяна Эйхе (шесть с половиной лет). Иллюстрация к роману “Отверженные”. 1942 год


Это картинка к главе “На сцене появляется кукла”:

“Ряд  будок, выстроившихся на открытом воздухе, начинался от церкви,  как помнит читатель, и доходил  до харчевни Тенардье. Будки стояли на пути богомольцев, направлявшихся на полунощную службу, поэтому они были ярко освещены свечами в бумажных воронках, что представляло “чарующее зрелище”, по выражению школьного учителя, сидевшего в это время в харчевне Тенардье.
Зато ни одна звезда не светилась на небе.
Будка, находившаяся как раз против двери харчевни, торговала игрушками и вся блистала мишурой, стекляшками и великолепными изделиями из жести. В первом ряду витрины, на самом видном месте, на фоне белых салфеток, торговец поместил огромную куклу, вышиной приблизительно в два фута, наряженную в розовое креповое платье, с золотыми колосьями на голове, с настоящими волосами и эмалевыми глазами. Весь день это чудо красовалось в витрине, поражая прохожих не старше десяти лет, но во всем Монфермейле не нашлось ни одной столь богатой или расточительной матери, которая купила бы эту куклу своему ребенку. Эпонина и Азельма часами любовались ею; даже Козетта, правда - украдкой, нет-нет, да и взглядывала на нее.

Даже в ту минуту, когда Козетта  вышла  с  ведром  в  руке, мрачная и подавленная, она не могла удержаться, чтобы не посмотреть на дивную  куклу, на эту “даму”, как она называла ее. Бедное дитя замерло на месте. Козетта еще не видала этой куклы вблизи. Лавочка показалась ей дворцом, а кукла - сказочным видением. Это был  восторг, великолепие, богатство, счастье, возникшее в призрачном сиянии перед маленьким жалким существом, поверженным в бездонную, черную, леденящую нужду. Козетта с присущей детям  простодушной и прискорбной проницательностью измеряла пропасть, отделявшую ее от этой куклы. Она говорила себе, что надо быть королевой или по меньшей мере принцессой, чтобы играть с такою “вещью”. Она любовалась чудесным розовым платьем, роскошными блестящими волосами и думала: “Какая счастливица эта кукла!” И девочка не могла отвести глаза от волшебной лавки. Чем дольше она смотрела, тем сильнее изумлялась. Ей казалось, что она видит рай. За большой куклой сидели куклы поменьше, и ей представлялось, что это феи и ангелы.

Торговец, который прохаживался в глубине лавочки, казался ей чуть ли не самим богом. Она так углубилась в благоговейное созерцание, что забыла обо всем, даже о поручении, которое  должна была выполнить. Внезапно грубый голос трактирщицы вернул ее к действительности.
- Как! Ты все еще тут торчишь, бездельница? Вот я тебе задам! Скажите, пожалуйста! Чего ей тут нужно? Погоди у меня, уродина! - кричала  Тенардье; выглянув в окно, она увидела застывшую в восхищении Козетту.
Схватив ведро, Козетта со всех ног помчалась за водой.”