Мамонова именуют гением, юродивым, клоуном, духовным наставником, мэтром сюрреализма… Большинство его не понимают и не принимают. Действительно, творчество этого человека беспредельно странное.

Динамики ворчали музыкой, которая создавала атмосферу и задавала ритм актёру, не отвлекая внимания от происходящего. Сам мотив песен рождался во время исполнения. Мамонов поёт, повторяет, делает внезапные паузы, резко повышает тон, неожиданно переходит на низкие ноты, или просто говорит: «Я хотел бы как северо­западный слон…».

Отталкивающим сначала, и завораживающим после стали танцы Петра Николаевича. Пластику, с которой он двигается, сложно назвать красивой, он будто ломается, в ней есть доля примитивизма, импровизации, и даже некой детской непосредственности. Это похоже на то, как двигается маленький ребёнок, пытаясь изобразить профессионального танцора. Кажется, будто Мамонов – марионетка, то ли через него пропускают ток, то ли какую другую энергию. Не зря за ним закрепилась характеристика: «современный юродивый». Это человек, который выходит на сцену и говорит о чём­то важном, языком, не обременённым разумом и формулировками. Но, при этом, сохраняется устойчивое ощущение зашифрованности слов, которые он произносит, будто отказываясь сказать о главных вещах. У него в стихах нет императивных фраз, он никогда не говорит «мы», ни к чему никого не побуждает, и не эпатирует публику специально. Смысл им не даётся, он лишь смутно проглядывает сквозь исполнение его песен.

Создаётся такое впечатление, будто Мамонов сознательно избегает культурных условностей, штампов. В отличие от многих других исполнителей, с которыми он начинал работать примерно в одно время (Гребенщиков, Кинчев, Шевчук и др.), Мамонов не творец. Его «перфоманс», скорее ­ экзистенциальное состояние человека наедине с собой, с одиночеством, с бытием, в конце концов.

Ясно, что моноспектакль «Мыши + Зелёненький» профессионально поставлен и отработан. Но, несмотря на это, кажется, что актёр постоянно импровизирует. Автор игнорирует любые привычные формы, его слова рождаются мучительно, абсолютно отсутствуют «гладкие» высказывания. Им создаётся как бы «искусство мимо искусства».

В партере постоянно происходило движение: зрители вставали и уходили. Видимо не знали, на что шли. Но те, кто досидел до конца и был на одной волне с этим странным человеком, получили незабываемые впечатления.

Вот уже больше 10 лет Пётр Николаевич живёт в деревне. Рассказывает, иногда зашедшим, журналистам о мирских пороках, и своей вере в Бога. Одно время о нем начали забывать. Но в последние несколько лет Мамонов выходит на сцену разных городов нашей страны, представляет публике свои моноспектакли, незатейливые с одной стороны, и поражающие – с другой. Что­то он хочет сказать нам, да так, что и не повторить.