1. Вряд ли здесь уместна такая постановка вопроса. У любого артиста, как правило, есть свое амплуа. Кому­то лучше дается работа над комедией, а кому­то над трагедией, но и в том, и в другом случае, актер должен быть, прежде всего, личностью, иначе исполнение роли будет чисто механическим действием. Когда, условно говоря, вместо, создаваемой прямо на сцене, человеческой объемности героя зрители будут видеть только невыразительную игру плоской фигуры, простого куска фанеры, который формально поворачивается то в одну, то в другую сторону. Правда, в какой­то мере, по сравнению с трагедией, играть комедию бывает довольно трудно. Там, для начала, надо хотя бы иметь элементарное чувство юмора, что не каждому дано свыше. Вероятно, в самой способности артиста легко и ярко сыграть комедийную роль проявляется исключительно божественное предназначение его земной жизни.
2. От зрителя я жду душевного отклика на свою игру, чтобы он сопереживал мне, был на моей стороне, а в идеале – и при отрицательном характере роли глубоко бы сочувствовал моему персонажу.

1. Я считаю, что играть трагедию по­настоящему, безумно трудно. После такого спектакля, зачастую, уже невозможно спокойно заснуть. Для меня даже в комедии смех ближе, если это смех сквозь слезы. Сразу вспоминаются бессмертные слова Пушкина: «Над вымыслом слезами обольюсь». Именно в трагедии основным становится не рассмешить публику, а достучаться до человека, и, зацепив его, заставить душу хорошенько потрудиться, чтобы он задумался о чем­то вечном и пролил бы об этом пусть скупую, но свою святую слезу. Для этого актеры настойчиво выстраивают с залом полное эмоциональное взаимопонимание, после чего смысл высоких слов, сказанных ими со сцены становится зрителям более понятным, жизненно реальным. А это, как вы понимаете, в наше время, когда благодаря Петросяну или той же антрепризе людей беззастенчиво приучают к игре ниже пояса, превращается в очень сложную задачу. Но, тем не менее, моя актерская миссия в этой жизни будет выполнена, если мне удастся через свои роли надолго сохранить у зрителя добрую память об увиденных спектаклях классической драматургии.
2. Конечно на спектакле, можно пойти на поводу у зрителей, а можно повести их за собой. Спрашивается, что лучше – быть ведомым или быть ведущим? Кстати, как раз в комедии легче пойти за зрителем, схватить, понять, что ему надо, над чем он хочет смеяться. Гораздо труднее увлечь его трагедией, но тут стоит в какой­то момент лишь на секунду зацепить сердце публики, и можно, как из пластилина, лепить все что угодно. Поэтому для меня предпочтительно идти на спектакль, как на своеобразный бой за душу нашего зрителя. Когда он не просто готов с радостью сдаться мне без боя, а сначала упорствует и внутренне сопротивляется моему лицедейству. Причем, в случае моей победы мы, как ни странно, выигрываем вместе, потому что душа делается чище. И этот процесс очень важен для каждого из нас. Вообще, слава актера мгновенна, и зрительская любовь достаточно быстро проходит. Главной же наградой является все­таки умение властвовать над зрителем, добиваясь особой тишины зала. Вот это и есть истинный триумф профессионального артиста, который оправдывает все его старания и ожидания.

Сергей САВЕЛКОВ

[назад] [главная] [следующая]