Документом – по жизни

На сцене МДТ «Театрон» стартовал проект, которому столичные критики еще несколько лет назад предрекали скорую и бесславную смерть. Тем временем «Театр.DOC» жил, развивался и вот, перешагнув пределы обеих столиц, воплотился в третьей.

Не обойтись без небольшого предисловия. Документальный театр – явление экспортное. Родившись в Англии, на волне кризиса драматургического языка, он был перенесен на отечественную почву драматургами М.УГАРОВЫМ и Е.ГРЕМИНОЙ (лидерами фестивалей «Любимовка» и «Новая драма»), развивавших в то время идею кризиса российского репертуарного театра. В основе Театра.DOC лежит текст, но обычную документальную пьесу вряд ли можно отнести к «чистой» литературе, поскольку собирается, склеивается, «коллажируется» она из многочисленных интервью с реальными людьми (как правило – из маргинальных слоев). Документальность материала диктует и постановочный стиль (отсутствие явных режиссерских приемов), и сам способ существования актеров на сцене – без серьезной опоры на действие, на оценку, в ровном повествовательном потоке. Существенное место в документальном театре отводится и актерским импровизациям – текст пьесы не догма, а повод для высказывания.

Во главе движения изначально стояли драматурги – не удивительно, что идея открыть филиал «Театра.DOC» в Екатеринбурге пришла в голову Александру АРХИПОВУ, чьи наиболее известные пьесы близки (по крайней мере внешне) к идее документального театра. В качестве стартового материала были взяты уже достаточно известные тексты: «Вилы» Сергея КАЛУЖАНОВА и «Война молдаван за картонную коробку» Александра РОДИОНОВА, а площадку новому проекту предоставил МДТ «Театрон» (который, судя по всему, вполне готов стать центром театрального андеграунда Екатеринбурга). Художественный руководитель «Театрона» Игорь ТУРЫШЕВ осуществил постановку «Вил», а «Войну молдаван» взял на себя сам Архипов. Новому начинанию предшествовала грамотная пиар­кампания в которой нашлось место и классическим «заманухам» (настойчивые предупреждения об обильном использовании ненормативной лексики, и вообще – «детям до шестнадцати»), и резким заявлениям (упрек неформальнейшему Коляда­театру в «буржуазности», критика кинодокументалистики последних лет). Между тем, Театр.DOC по­екатеринбуржски представляет собой вполне самобытное, интересное явление даже в своем нынешнем, еще не до конца оформившемся, виде. Радикализму москвичей, призывавших в свое время смести «театры с колоннами» уральцы противопоставили вполне мирное желание говорить с современным (по приемуществу – молодым) зрителем о близких, понятных и актуальных вещах («Вилы» повествуют о проблеме «легких наркотиков», «Война молдаван» – о несчастных гастарбайтерах, анонсированный «Клуб Z» – об игровой зависимости). Молодые актеры, студенты и выпускники ЕГТИ, пока в поиске (здесь надо отметить Дениса ШИПОВАЛОВА (Лысый, «Вилы»), нашедшего наиболее точную грань между игрой и не­игрой. Турышеву, как режиссеру опытному, удается «прикрыть» и направить поиск точными и неброскими решениями (его спектакль все­таки ближе к театру, чем к документу); Архипов озабочен абсолютной правдой жизни на сцене и налаживанием прямого контакта с залом, пока несколько прямолинейным и нарочитым. Екатеринбургский филиал проекта, в отличие от московской «штаб­квартиры» больше озабочен эстетикой, чем идеологией – на обязательных обсуждениях после спекталей их создатели с большей охотой слушают, чем говорят.

В документальном театре есть своя сила – шокирующая энергетика живой речи. И дело не в лексике. Жесткие сюжеты, рассказанные без театральной аффектации, поражают тогда, когда мы наверняка знаем, что они непридуманы. Но в этом кроется и главная слабость проекта – текст, спектакль, в которых воля автора строго ограничена, обречен остаться многоликим­безликим, не заряженным сверхзадачей. Как зритель обречен остаться скорее наблюдателем, чем соучастником.

Кстати вспомнились и примеры: серия показов на фестивале «Любимовка» в 2001 году, когда «придуманный» текст «История, вот именно, о любви, значит, это...» братьев Пресняковых начисто переиграл несколько документальных (в том числе и «Бомжей» А.Родионова из которых потом выросла «Война молдаван»); читка безусловно сильной пьесы Василия СИГАРЕВА «Яма», полностью сделанной им в документальной технике по результатам интервью в тагильских бомжатниках, но отвергнутой москвичами из­за «сильного авторского присутствия».

Документальный театр сделал свое дело, уловив потребность в новой драматургии и дав возможность авторам «пощупать» живой язык, чтобы затем обрести новые формы языка театрального. Время протестного пафоса и шокирующих заявлений прошло – документальный театр вполне органично встроился в существующую театральную систему и может теперь мирно сосуществовать в одном пространстве с академическим репертауарным театром, как концертный зал – с дансингом или ресторан – с кофейней. Противостояния нет. У понимающего зрителя найдется время и для того, и для другого.

Алексей ВДОВИН. Фото Андрей В. КИРДАКОВ