---

нащупывая губами горлышко
пить записки из брошенных в море бутылок
проборматывая темноватые местами каракули
гортанно-кудрявое бульканье пузырьков

артикулируя тщательно в формулах вежливости скомканные начала

захлебываясь диким смехом
вникать в подробности катастрофы

корабль утонул
и солнце сморщилось
и море опрокинувшись разлилось
и мы тут
мы тут
тут

мы, ваши суррогатные братья и сестры
по разуму, конечно, по чему же еще
хоть бы заемному, хоть бы и внеземному
есть ли разница в этой стадии амнезии
вкусившим от неземного блаженства

мы, те самые, желеобразные небожители
затерянные в железобетонных необитаемых джунглях
стоим в три погибели как еще неоткрытые лжеорангутанги
на невозделанном побережье вожделенного шампанзее
ждем сигнала и умираем от жажды

тут поплыли чернила
и сквозь розовые, синеватые линзы медуз
мелькнули обмылки плоских невыразительных лиц

---

так вот кажется и кончается, пусть частично
а кончается как водится
не специально, конечно
будто бы вырвалось
нечленораздельно
и повисает в воздухе

просто вылетело из головы
пока надиктовывал по внутренней линии
ждите, слышалось, соединяем, ждем, соединяют, не слышно
запотела мембрана как когда-то запотевал объектив

тянет, тянет, потом провисает
неловкие паузы, вшитые пазухи
местами разжаты измочаленные края
паузы рассосались, проклюнулись новые
протяжные как гудки
через двадцать минут разговора узнал ее голос

насколько все-таки удобнее, проще
в напряженной толще щебечущего желе
в чаще щекочущего поджилки
в гуще щемящего чувства реальности
в апельсиновой подкорке шевелящегося щенячьего визга
снова вылетело из головы

мельтешенье железок и нервозные проскальзывания
вот за ними наверно перерезано и вырвано
не изолентой, а пластырем телесного цвета
крест-накрест заклеена бездна
обеззаражена, обработана
продезинфицирована и перевязана пропасть

по телефону молчать, оказалось, труднее, чем так

---

со дна приходящий в одностороннем порядке спам
да и с чего бы это я вдруг стал слать вам письма
дорогие долгие черные рекламные паузы –
товары из космоса: пустота, расстояния, невесомость, пыль
усовершенствованная пустота, расстояния нового поколения

хотя когда за спиной остается одна световая ночь
прижимаясь щекой к корпусу дрожащей перед взлетом ракеты
уже почти нецензурное имя бывшей подружки  
нацарапает гвоздем, чтобы корабль носил это имя
хаотично мечась в поджавшемся в притворном ужасе космосе

пока не сгорит в плотных слоях атмосферы
как расческа с застрявшими в ней волосами

----

бронзоволицая статуя
рабыня с зубами слоновой кости
за два дня до аукциона
оказалась больна

изогнулась
так ломит суставы
ноют трещины в слишком тонких запястьях
от боли до крови прокусила коралловую губу

парализована страхом глядит
от напряжения затекла, онемела шея
отнялась и безвольно упала рука
смятую в кулаке уронила записку

опытный реставратор
прильнул к ней вправляя
смещенный мраморный позвонок
шепчет «не бойтесь, немного хрустнет»
стынут закипевшие было в груди слезы

обрабатывает то место
где расплылась и подсохла клякса
на побелевших костяшках пальцев
из своих усов он делает щетку
чистит сколы, швы, подмышки, в шагу и клеймо

потом она только вздрогнет
на стук молотка
и будет невольно дичиться
когда новый хозяин поцокает языком

---
не подумай, что это бездомный
просто он потерял ключи
и четвертый месяц ночует на ступеньках
мебельного магазина
кажется ему не очень удобно
в такой скрюченной позе
а на самом деле он акробат
и так ему намного сподручней дремать

с чего ты взяла, что он умер
подумаешь, не дышит
чего еще ждать от продвинутых йогов
умеющих задерживать дыхание на многие годы
ну, точнее, почти навсегда

---

попрошу мне больше не капать в глаза глицерин
в преувеличенно ненатуральном гриме
в марсианских сухих декорациях
чуть мрачней и сосредоточенней прежней
подходит к концу ещё одна новая жизнь

ничего серьёзного, сезонный рецидив
с лихорадочными пятнами на горизонте
багровыми изнутри от приливной крови
отсюда похожими на тёмный виноград
запотевающий в целлофане

--

зачем я так кричал, что я электрик
ведь не электрик я

что на меня нашло

показывал руками на розетки
и льнул к щитку, и счетчик обнимал

никто не верит

вот справки, видите, вот документы
из всех карманов провода торчат

молчат и смотрят

да в пять минут замкну любые клеммы
не остановишь как начну паять

что вы за люди

качают головой с сомненьем
ты нам не нужен, говорят

нам бы электрика

---

какие-то девы, скрывавшие девство свое – стюардессы? медсестры?
склонившись над ним, над раненым ветераном
шептали: ты ранен, мы кровь твою утираем
и они так бы и продолжали его вытирать
если бы он не воспротивился этому самым противоестественным образом
он умер – у них под руками
и они вытирали уже не его
а только лишь его плоть
своими пестрыми никому не нужными больше платьями, бесполезными отныне шелковыми платками

(тайком они любовались его противоестественным образом)

(не удивлюсь, кстати, если окажется, что он был болгарин
вроде рудина или накануне)

---

пойдем на голос
глядишь и сами заговорим

не будем считаться
потому что ведь вряд ли дойдем

а если даже окажемся там
где он обработан
перезаписан на цифру
неузнаваем все время звучит

то и тогда
будем только перебивать