СВЯТАЯ ГОРА ТАБОР
Все же верующие были
вместе и имели все общее...
Деяния апостолов 2,44.
После
подавления великого английского восстания палачи многие месяцы пытали и
допрашивали крестьянских вождей. Один из них, священник Джон Болл, признался,
что учился у знаменитого богослова Джона Уиклиффа, который, несмотря на запрет
папы, перевел на английский язык Библию. Именно эту Библию поднимал над головой
Джон Болл, обращаясь к окружавшему его людскому морю:
Когда Адам пахал землю, а Ева пряла,
Кто был дворянином?
Уиклифф проповедовал, что Священное Писание есть
высший закон, более высокий, чем папские буллы, что священники должны подражать
в бедности Иисусу Христу, и, что, если они живут в роскоши и забывают о своем
долге, то король вправе отнять их богатства. Это были почти те же слова, что
говорили когда-то святой Франциск и святой Доминик - однако с тех времен прошло
полтора века, и священники снова забыли о своем долге. В XIV веке служители
церкви снова предались погоне за мирскими благами, снова погрязли в роскоши и
разврате. Папы и епископы беззастенчиво торговали в храме, продавали церковные
должности тому, кто больше заплатит, и устраивали на теплые местечки своих
родственников. Они торговали даже отпущением грехов и за хорошие деньги
облегчали душу любому преступнику. "Если кто убьет отца, мать, брата,
сестру, жену - тот очистится от греха, если уплатит 6 гроссов!" - кричали
на улицах продавцы отпущений-"индульгенций". Можно было купить
индульгенцию впрок и, не боясь бога, грабить и убивать; имея деньги, можно было
совершать любые грехи. Всеобщее разложение достигло самого "святого
престола", при дворе римского папы шла отчаянная борьба за кардинальские
мантии и за дележ доходов. В 1378 году две группы кардиналов одновременно
возвели на престол двух пап - в Риме и Авиньоне, и соперники предали друг друга
анафеме. Епископы и аббаты превратились в самовластных князей; они присваивали
доходы и облагали поборами крестьян церковных имений; так же как дворяне, они
стремились возместить падение доходов дополнительными податями и заставляли
крестьян отбывать барщину. Церкви принадлежали обширные земли; в Англии и
Германии они составляли треть всех земельных угодий; крестьяне восставали
против духовных сеньоров точно так же, как против светских, - и едва ли не первым,
кого они подняли на копья, ворвавшись в Лондон, был архиепископ
Кентерберийский.
Революция распространялась по Европе, захватывая новые
народы и страны, и вслед за Англией должен был прийти черед Германии - или, как
ее называли в те времена, "Священной Римской империи германской
нации". "Священная Империя" была конфедерацией, включавшей в
себя несколько сот самостоятельных княжеств, епископств и "свободных
городов", представители которых время от времени собирались для решения общих
дел на "имперские сеймы". Некогда могущественные императоры в XV веке
обладали лишь тенью былой власти и во всем подчинялись сеймам; семь крупнейших
"имперских князей" имели право выбирать нового императора после
смерти его предшественника.
Империя состояла из разнородных областей, и в одних
районах социальное напряжение было более высоким, а в других - более низким; в
одних областях время революции пришло в начале XV века, а в других - столетием
позже. Первая вспышка крестьянской войны произошла в Чехии, где социальная
рознь дополнялась национальной враждой: в этой стране высшие сословия состояли
по большей части из немцев, а низшие - из чехов. Половина земель Чехии
принадлежала немецким епископам и аббатам, и чехи ненавидели опустившихся и
зажиревших святош, продававших божье слово за тридцать сребреников. Книги
Уиклиффа в то время передавались в списках по всей Европе, и "английская
ересь" нашла в Чехии горячий отклик; чешские священники открыто
проповедовали против продажи должностей и нечестивого поведения немецких
прелатов. Особенно страстно эти обвинения звучали в устах магистра Пражского
университета Яна Гуса, который в нарушение запретов произносил свои проповеди
не на латыни, а на чешском языке. Гус перевел на чешский язык Библию и так же,
как Джон Болл, поднимал ее над головой, возвышая голос и призывая в свидетели
бога. На проповеди Гуса собиралась вся Прага; многие дворяне мечтали о разделе
церковных богатств и поддерживали смелого священника - но прелаты, которых
обличал Гус, затаили глухую ненависть. В 1414 году в Констанце собрался
Вселенский собор, призванный устранить церковный раскол и избрать нового папу;
на этот собор вызвали Гуса - якобы для того, чтобы выслушать его
"тезисы", но на деле, чтобы расправиться с "еретиком". Гус
был обвинен в "английской ереси" и возведен на костер; от него
потребовали отречься от своих взглядов - но Гус ответил, что не знает за собой
никакой вины. Глашатай объявил, что Ян Гус - это "страшный еретик", и
одна богомольная старушка, проклиная еретика, подложила в костер связку
хвороста.
- О, святая простота! - воскликнул охваченный пламенем
Гус.
Жестокая расправа над Яном Гусом не остановила
распространения "ереси", сотни чешских монахов продолжали обличать
роскошь и разврат верхов. Они проповедовали в городских церквях и ходили по
деревням; десятки тысяч крестьян собирались в лесах и на горах, чтобы послушать
"бедных священников"; их любимым местом собрания была гора, которую
они называли Табор - по имени той святой горы, где господь предстал перед
учениками в божественном ореоле. Власти преследовали "гуситов" и
бросали их в тюрьмы; в июле 1419 года толпа пражан попыталась освободить
"бедных священников" из тюрьмы, после схватки со стражей горожане
ворвались в ратушу и выбросили из окон членов городского совета. Началось
большое восстание, охватившее всю страну; чехи без различия сословий поднялись
против духовенства и немцев; они громили церкви и монастыри, разбивали иконы и
статуи, делили церковное имущество и земли. Огромные массы крестьян собрались
на горе Табор и заложили здесь "святой город"; они провозгласили
начало "тысячелетнего царствия Христа" и жили, как первые христиане:
"Все же верующие были вместе и имели все общее: и продавали имения и
всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого".
"Они продавали свое имущество за бесценок, - свидетельствует хроника, - и
вместе с женами и детьми стекались со всех сторон Чехии к городам и клали
деньги к ногам таборитских проповедников". Немецкие прелаты, рыцари и
бюргеры бежали из чешских земель и потребовали от римского папы провозгласить
крестовый поход против "еретиков". Летом 1420 года в Чехию со всех
сторон вторглось огромное крестоносное войско; немецкие, английские,
венгерские, польские рыцари надеялись на легкую победу и богатую добычу.
Крестоносцы подступили к Праге, и пражане призвали на помощь "братьев и
сестер" с горы Табор.
Рыцари никогда не видели такого воинства: табориты
выступили в поход всей общиной с женщинами и детьми; они были вооружены цепами,
баграми, дубинами; у одних были арбалеты, у других аркебузы. Женщины и дети
ехали в больших закрытых повозках, из которых выглядывали стволы бомбард,
повозки двигались в четыре колонны, а между повозками шли мужчины и пели псалом
"Кто вы, божьи воины?" Крестоносцы попытались атаковать таборитов в
пути, но, завидев врагов, повстанцы поворачивали повозки, образуя замкнутый
прямоугольник, между повозками ставили щиты и натягивали цепи. Рыцари ничего не
могли поделать с этой подвижной крепостью, их встречали тучей стрел и залпами
из бомбард; женщины стреляли из арбалетов, а мужчины цепляли всадников баграми
и молотили врагов цепами. Таборитов возглавлял старый воин Ян Жижка, побывавший
во многих сражениях и хорошо знавший, как нужно сражаться с рыцарской конницей.
"Братья и сестры" подошли к Праге и укрепились на горе Витков;
крестоносцы попытались штурмовать гору; спешенные рыцари упорно взбирались на
укрепления таборитов и сотнями гибли под ударами цепов - в конце концов
крестоносцам пришлось отступить.
Однако папа и император год за годом посылали на Чехию
новые крестоносные ополчения; рыцари не могли смириться с позорными
поражениями, которые наносили им "мужики". В одном из сражений Ян
Жижка был ранен стрелой в лицо и ослеп, но седой полководец остался в строю и
еще три года возглавлял своих "братьев"; соратники вели под узды его
лошадь и рассказывали ему о том, что происходит на поле боя, а Жижка отдавал
приказы, за невыполнение которых карали смертью. "Братья и сестры"
подчинялись железной дисциплине, и за малейшую провинность, за нарушение строя
или оплошность в карауле следовало одно наказание - смерть. Немецкие рыцари
терпели одно поражение за другим; "крестоносцы" были отброшены за
пределы Чехии, и гуситы стали совершать походы в Германию и Венгрию. Крестьяне
и ремесленники повсюду поддерживали "еретиков"; в некоторых немецких
городах вспыхнули восстания, и папа был вынужден вступить в переговоры с
повстанцами. Депутаты гуситов были приглашены на церковный собор в Базеле; их
повсюду приветствовали как героев и победителей - однако в среде повстанцев не
было единства. В то время, как табориты требовали возвращения церкви к
"евангельской чистоте", чешские дворяне и бюргеры заботились лишь о
сохранении присвоенных ими церковных имуществ. Они заключили соглашение с папой
и выступили против таборитов; 30 мая 1434 года табориты потерпели поражение в
битве при Липанах; подвижная крепость была взята штурмом, и 700 плененных
"божьих воинов" были живыми сожжены в амбарах.
"Тысячелетнее царство Христа" подошло к
концу; крестьянам пришлось вернуться на свои поля и платить оброки новым
господам - чешским дворянам, захватившим церковные земли. Правда, эти оброки
были меньше, чем прежде, а церковная десятина была отменена. Папе пришлось
примириться с проповедями на чешском языке, и каждый чех мог читать Библию,
переведенную на родной язык Яном Гусом. И наверное, многие, вспоминая о
прошлом, не раз возвращались ко второй главе "Деяний святых
апостолов":
- Все же верующие были вместе и имели все общее: и
продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого;
и каждый день единодушно пребывали в Храме и, преломляя по домам хлеб,
принимали пищу в веселии и простоте сердца...
С. А. Нефедов. История нового времени. Переход на главную страницу.