 |
28 мая – 28 июля
Переход между зданиями, 3 этаж Выставка «Живопись застав» заставляет по-новому взглянуть на советское жанровое изобразительное искусство, отправленное сейчас в запас, запертое в музейных хранилищах, а заодно позволяет с уважением вспомнить о залежах боевой литературы, опять же положенной на дальнюю полку. Художественно-литературная композиция об артефактах, живописавших защиту рубежей нашей родины, является продолжением «Проекта–1922» к 100-летию образования СССР. Поводом для рефлексии стал альбом «Пограничники», выпущенный издательством «Советский художник» в 1984 году, из фонда Центра депозитарного хранения Белинки. Репродукции этого альбома воспроизводят «пограничное» творчество ангажированных художников 1960–1980-х годов. Помимо батальной студии им. Грекова, при Союзе художников СССР существовала и активно действовала специальная, так называемая военно-шефская комиссия. Она отправляла мастеров кисти на места, а конкретно в части. Поэтому почти все полотна писаны с натуры, в порядке творческого отчета о командировках. Альбом – наглядное свидетельство того, что изображение жизни именно пограничников носило массовый характер. Не отставали и инженеры человеческих душ. Окантовка выставки – обложки реальных книг, в заглавиях которых мы встречаем десятки интерпретаций с заветными словами «застава» или «граница». 
Вообще вряд ли в истории какой-либо национальной культуры мы обнаружим пример столь пристального внимания к данному роду войск. В своем роде это феномен, требующий изучения.
В свое время, в середине ХХ века, пограничники на одной шестой суши стали поистине культовыми персонажами, подлинными супергероями. Рыцарей границ окутывал плотный миф, подпитываемый великим множеством увековечивающих их отважный образ книг, кинофильмов, картин, скульптур, песен, стихов. Они сделались популярны и эффектны на фоне культурного ажиотажа – как мушкетеры во Франции, как ковбои в Америке, как самураи в Японии. Никакие другие защитники Родины – ни танкисты, ни пехотинцы, ни артиллеристы, ни ракетчики, ни даже летчики и моряки не пользовались таким успехом и не были столь востребованы у деятелей искусств.
В отличие от приключенческой и патриотической погранлитературы, где фигура нарушителя практически обязательна, как и его поимка, или в ином случае есть вооруженное столкновение, нападение врага, последний бой, в «Живописи застав» всё это отсутствует. Картины, по сути, бесконфликтны. Но это только на первый взгляд. Мнимая бессюжетность компенсируется внутренним наполнением, сверхэмоциональностью, призывом к зрителю о сотворчестве, додумывании того, что остается за рамкой, за кадром. Недаром и картинки в альбоме снабжены на обороте обширными комментариями на советском искусствоведческом сленге.
Перед нами полотна Духа. В них констатация Мужества и апология абсолютной Мужественности. Художники ставят перед собой цель воспеть несение пограничной службы, исполнение долга, которые не растворяются в обыденном распорядке ритуалов армейских буден, а приобретают статус высокой миссии. За субъектами и объектами рисуются полная уверенность в своих силах, сосредоточенность, несгибаемая воля, немедленное реагирование на внезапную угрозу. Еще маркировки – суровый стиль, поздний соцреализм, тронутый местами модернизмом и даже экспрессионизмом.
Звучные идеологемы-эвфемизмы «священные рубежи Родины», «граница на замке», «часовые Отчизны» дают нам установку приравнять пограничников к служителям культа, считать причастными к некому ордену хранителей, к святому братству, небесному воинству. Мы находим в их образах и жертвенность, и самоотречение, и готовность к совершению подвига. Среди картин есть одна, где солдат кормит оленёнка. Так в православных традициях часто показывались праведники-отшельники. Тема человека и дикой природы, преодоления невзгод жесткой среды обитания зримо присутствует в живописи застав. Однако среда лишь испытывает на прочность, подкидывает лишения для придания воинам ореола стойкости, она не враждебна, она, если что – за нас, как в анекдоте «это твоя Родина, сынок». Предчувствием постоянной беды веет «оттуда».
Пост, который погранцы обязаны держать намертво, несмотря ни на что, чрезвычайно значим для страны, вечно опоясанной каким-нибудь занавесом. Они бойцы первой линии обороны. Они, иносказательно говоря, избранный ограниченный контингент, постоянно находящийся в пограничном состоянии. На краю мира. Храня нерушимые пределы закрытого мира, покой и отгороженность которого от всех время от времени пытаются нарушить и разрушить незваные пришлецы, злые тролли не из какого-то соседнего государства, а фактически из потустороннего мира.
Картины подкупают необыкновенной изобретательностью авторов, как в поиске ракурсов, композиционных решений, так и в придании живости ситуациям, когда ничего не происходит, когда нет ничего провокационного. Это заказное искусство благородных кровей. Придворные художники существовали всегда. В конце концов, чем хуже мастера эпохи ренессанса на службе у курфюрста мастеров эпохи социализма на жаловании партии. Выставочная жизнь нашей поры почти вся нацелена на творчество нонконформистов. Хотя при ближайшем рассмотрении многие из них –слепки западных образцов. И тут может оказаться, что «конформисты» в чем-то гораздо интереснее. Истинно самобытный, соцреализм действительно неподражаем, если глядеть на современные нелепые попытки его реанимации. Либо они хотя бы любопытны, как эндемики (то есть, виды флоры и фауны, обитающие на относительно ограниченном ареале, в единственной географической области).
Выставку также сопровождают тексты фольклорных, строевых, авторских и эстрадных песен о пограничниках. 
Куратор – Евгений Иванов.
Фото выставки
Вход свободный.
Справки по тел. (343) 304–60–20 доб. 338, 339 (отдел культурно-массовых коммуникаций).
|
|
