|
|
|
|
|
|
Сказочное путесшествие «Сказка о царе Салтане». Театр драмы Помню, в детстве пушкинская «Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне лебеди» была для меня не просто самой любимой, а, пожалуй, даже священной. Ах, какое трепетное чувство вызывала большая старая зеленая книжка, с иллюстрациями художника А.Елисеева – необычайно сказочными, завораживающими, мягкими и добрыми. Ребенком я даже срисовывала некоторые из них. «Сказку о царе Салтане» в театре драмы не обошли стороной современные тенденции – по духу она напоминает, скорее, голливудские мультики. В зале те, кто помладше смеются над ужимками актеров, а кто постарше – над заигрыванием царя с царицей в брачную ночь. Атмосфера детского спектакля исключительно веселая, потешная, бурная. Рассказчик на сцене говорит: «Царь сидит с грустной думой на лице», а у царя в это время скорчена физиономия, вызывающая смех. Каждый пушкинский жест обращен в шутку: лебедь, благодаря Гвидона за спасение, обещает, что за это отплатит ему потом добром. А на сцене разворачивается такой диалог: «Отслужу тебе… – Когда? – …Потом!». В одной из сцен спектакля князь хочет заполучить чудесную белку с золотыми скорлупками орехов и ядрамиизумрудами будто бы для прихоти. А догадались ли дети, что князь не для себя хочет белочку волшебную, а для того, чтобы его остров посетил отец, царь Салтан, которого он очень хочет повидать? А царевнато Лебедь, грустнопрекрасная, величавая, благородная, скромная девушка? Хм, идеалы сменяются – как раз одну современную «звезду» напоминает она – прекрасную няню Анастасию Заворотнюк… А вот внешняя сторона спектакля очень хороша (художник: Заслуженный деятель искусств России Владимир КРАВЦЕВ). Декорации: холстяные завеси на тонких березкахопорах, теремок с картонными иллюстрациями мизансцен. Актеры – в свободных холстяных одеждах, вязаных носках и с яркокрасными круглыми щечками. Славянский колорит мягко, легко и глубоко обволакивает весь спектакль. Как иллюстрации Елисеева – старую книжку детства. В конце сказки царь приезжает на остров сына – «Царь глядит – и узнает… В нем взыграло ретивое!». Многолетняя трагедия царя Салтана, потерявшего жену и сына, разрешается счастливым исходом, который не может оставить его равнодушным. Недаром Пушкин пишет «ретивое», с ударением на букву «о» – в русском фольклоре это слово обозначало «сердце» и употреблялось для выражения сильного чувства. О каком сильном чувстве говорится в спектакле?.. Хотя, фарс – «театральная пьеса легкого, игривого содержания с внешними комическими эффектами» (по Ожегову) – и не подразумевает сильного чувства… «Двенадцать
месяцев».
Камерный
театр Пьеса-сказка Самуила Маршака на сцене Камерного театра Музея писателей Урала играется академично, классически. Сюжет пересказывать незачем – никаких содержательных вольностей в спектакле нет. Вначале, когда королева повелевает в канун Нового года принести корзину апрельских подснежников, когда профессор танцует с канцлером, дети смотрят со вниманием. Но вскоре на сцене разворачивается долгий диалог мачехи с дочкой, мечтающих о золоте и заставляющих падчерицу идти за подснежниками – и дети, лишенные динамики, начинают скучать. Вниманием детей вновь завладевает живая песня мачехи с дочкой. Во втором действии детям было интереснее – капризная «домашняя» королева оказывается смешной, бестолковой и не приспособленной к жизни. Хлопки в зале звучат дружно. Несомненный плюс спектакля – в отличие от камерных театров (не по названию, а по функциональности) – качественные декорации. Техническое оснащение камерных театров не позволяет сымитировать, к примеру, падающий снег... «Снежная
королева».
Коляда-театр В Коляда-театре дети окунулись (вот здесь, пожалуй, можно сказать именно так) в сказку. Важный мотив у Андерсена – куст роз – не исчезает и на сцене. Кай, Герда и бабушка водят вокруг него хоровод. Спектакль соответствует литературному тексту, единственная фантазия Николая Коляды – в конце сказки королева не улетает осыпать снегом вулканы, а остается во дворце, беспомощно злясь на Герду, выкладывающую из звездочек сердце. В целом, в спектакле витает добрая атмосфера, дети смотрят внимательно. Когда вдруг появляется Кай, в ледяных чертогах Снежной королевы, холодный, бледный, с механическими движениями, ребенок в зале удивляется вслух: «Ой, это Кай, что ли?». Несмотря на скромное техническое, бутафорское и костюмерное оснащение, декорации не выглядят ущербными. Говорящие птички в клетке у разбойницы, очаровательные рожки оленя, замечательный костюм ворона с перьями, клювом, когтями. Портит впечатление огромное изображение павлина на заднем плане, перекочевавшее из взрослого спектакля «Амиго». И еще одно сомнение по поводу мигающего во вставкахплясках белого дискотечного света неожиданно подтвердилось после спектакля – одна маленькая зрительница жаловалась: «Папа, когда мигал свет, у меня так голова закружилась – сильносильно!». Традиционные для этого театра танцевальнопластические номера – здесь идут в детской интерпретации. Актеры прыгают, накидывая на себя «снежные» полотнища, и катаются с горки, установленной прямо на сцене. Горка в финале становится главным подарком для детей – им предлагают самим с нее прокатиться. Если в Камерном театре сказка подчеркнуто академическая, степенная, то в драмтеатре – фарсовая, буйная. В Коляда-театре – некий синтез первого и второго, который за исключением некоторых деталей, представляется мне самым оптимальным вариантом для семейного просмотра свободным воскресным утром.
|
|
|
Антонина ЗЕМЛЯНОВА |
|
